Кто убил Тупака Шакура? Только один человек знает наверняка

Новости о полицейском рейде в прошлом месяце породили новые надежды на раскрытие одного из самых позорных убийств в истории США. Уильям Шоу, эксперт по рэп-сцене Лос-Анджелеса, рассказывает трагическую историю о расизме, бандах, токсичной мужественности и некомпетентности полиции.

Музыкальная сцена 1990-х породила два момента великой тьмы. Если смерть Курта Кобейна в 1994 году каким-то образом символизировала отчуждение молодых белых, то убийство Тупака Шакура два года спустя продолжает вызывать резонанс не только потому, что оно стало еще одним глубоким и болезненным шрамом для афроамериканского сообщества, но и потому, что никто никогда не был привлечен к ответственности за это. это. И в течение двух десятилетий казалось, что никто и никогда не будет таким.

Поэтому это было чем-то неожиданным, когда в прошлом месяце в знойную 40-градусную жару июльским вечером броневики въехали на тихую пригородную улицу в Хендерсоне, штат Невада, и вооруженные офицеры приказали выгнать пассажиров. «Выходите с пустыми руками», — кричали полицейские. Мужчина средних лет и женщина вышли из здания и направились спиной к ожидающим офицерам. Они проводили обыск в рамках расследования убийства Шакура. Дом принадлежит Пауле Клемонс, жене 60-летнего Дуэйна Дэвиса, более известного как лидер банды и бывший известный торговец наркотиками из Лос-Анджелеса Киф Д.

Для всех, кто любит хип-хоп, Шакур – гигант. Он продал более 75 миллионов пластинок и снялся в шести фильмах. В 90-е годы афроамериканская культура находилась на необычайном творческом пике, но она также боролась с крайностями токсичной мужественности. Музыка Шакура полна гнева на бедность, обрушившуюся на его поколение, и на необычайное насилие, совершаемое как им, так и против него. Поэтому неудивительно, что, когда его застрелили, все захотели знать, почему. Спустя 27 лет полиция Лас-Вегаса, провалившая первоначальное расследование, похоже, пытается найти новые доказательства. Мысль о том, что мы, возможно, вот-вот найдем ответ, заманчива.

Когда все это произошло, я жил в Лос-Анджелесе и писал книгу о хип-хопе и о молодых людях южного и центрального Лос-Анджелеса, многие из которых мечтали о славе, которая могла бы вырвать их из их токсичной жизни. Впервые я встретил Шакура в сказочном отеле «Беверли-Хиллз», окруженном розовыми пальмами. Шакур недавно подписал контракт с Death Row Records, принадлежащей Мэрион «Шуг» Найт. Будучи уже крупной звездой, Шакур был осужден и заключен в тюрьму в 1995 году по обвинению в сексуальном насилии над фанатом. Поскольку крупные лейблы опасались его репутации, Найт воспринял это как возможность. Он внес залог в размере 1,4 миллиона долларов для освобождения Шакура из исправительного учреждения Клинтона в Нью-Йорке до рассмотрения апелляции. Шакур чувствовал, что обязан Найту своей свободой. Это окажется важным.

Шакур был в восторге от возвращения. Мы сидели в ресторане за столиком рядом с Энтони Хопкинсом и Эммой Томпсон. «После 11 месяцев пребывания внутри это, должно быть, своего рода облегчение», — сказал я.

«Именно», — сказал Шакур, радостно заказывая двойную порцию краба с мягким панцирем. «Когда я сидел там [в тюрьме], я думал вот о чем».

Шакур был чистой харизмой. Он мог вести себя вежливо и культурно, цитируя Роберта Фроста, пока мы ели. Но после еды мы сели в его «Ягуар» с открытым верхом. На перекрестке соседняя машина взорвалась, и Шакур напрягся. Позже он рассказал мне, что делал это постоянно. Восемнадцатью месяцами ранее в Нью-Йорке Шакур был застрелен во время неудачного ограбления возле студии звукозаписи. Он страдал посттравматическим стрессовым расстройством.

В тот же день мы поехали в студию Can-Am Studios Death Row в пригороде Тарзаны, чтобы Шакур мог проиграть мне треки для своего будущего LP All Eyez on Me – двойного альбома, который за первую неделю будет продан тиражом более полумиллиона копий. Промышленный комплекс был превращен в тщательно охраняемую крепость. Оказавшись внутри, Шакур начал курить травку. Среди музыкантов и друзей, в том числе молодого рэпера по имени Яки Кадафи, его поведение было непринужденным, но по мере того, как он говорил, проявлялась темная сторона. Он рассказал о той стрельбе в 1994 году.

«Прямо сейчас я знаю, что не буду жить вечно. Я знаю, что умру в результате насилия».